- англ. neo-evolutionism; нем. Neoevolutionis-mus. В современной социологии, культ , и соц. антропологии - теории (Л. Уайт , Г. Чайлд , Дж. Стьюард, М. Салинс, Э. Сервис ), модифицирующие идеи эволюционизма XIX в. Отрицая однолинейность и непрерывность развития, Н. разрабатывает теории адаптации и механизмов естественного отбора ; выделяет три основных процесса : дифференциацию со-циокульт. структур, специализацию социокульт. функций и интеграцию этих структур и функций в новые уровни организации.
- термин употребляемый для обозначения различн. вариантов пересмотра в современной социологии, культ урной и соц. антропологии идей эволюционизма (см.) XIX в. (Г. Спенсер, Э. Б. Тайлор и др.). Среди течений Н. наиболее известны - эволюционный " культурный материализм " (в амер. культурантропологии и археологии), особое внимание уделяющий истории развития технико-экономич. базы культуры (Л. Уайт , Г. Чайлд , М. Салинс Э. Сервис , М. Харрис, Дж. Стюард, Л. Бинфорди др.), и эволюционный функционализм (Т. Парсонс, Р. Белла, Н. Смелсер , С. Эйзенштадт и др.). развивающий в конкретно-историч. плане универсальную модель структурной дифференциации Г. Спенсера и Э. Дюркгейма, основанную на усложнении обществ. разделения труда . В отличие от глобальных схем эволюционизма XIX в., включавших всякое явление в мировой эволюционный прогресс и опиравшихся на принцип непрерывности и безграничности прогрессивного накопления изменений, Н. перемещает акцент на системность и локальную индивидуальность изменяющихся соц. форм, вводит принцип прерывности изменений и исходит из многолинейности эволюции. Различая процессы локальных культурных изменений и тенденции развития человеческой культуры в целом (коренные сдвиги как общий источник культурного формообразования), культурантропологич. Н. разрабатывает понятия "специфической и "общей" эволюции. Традиционно рассматривая соц. революцию как продолжение биологич., Н. для объяснения происхождения человеческой культуры, разнообразия "соц. форм" и т. п. привлекает новые данные специальных наук, рез-ты эмпирич. исследований по сравнительной этологии, классификации и сравнительному изучению сообществ приматов и проч. От эволюционизма ХIX в. Н. унаследовал понимание эволюции как процесса увеличения дифференциации и сложноет v ганизации обществ. жизни. Но эту концепцию Н. расценивает как простое эмпирич. знание о развитии более сложных соц. форм из менее сложных, выделяя при этом три основных процесса: дифференциацию социокультурных структур, специализацию социокультурных функций и интеграцпю этих структур и функций в новые уровни организации. Н. пытается преодолеть ограниченность старого эволюционизма путем разработки понятия "открытой" системы, учитывающей влияние внешних факторов, случайных и катастрофич. событий; путем объединения предже соперничавших теоретико-методологич. ориентаций - эволюционизма, диффузионизма и функционализма - в сочетании с методом сравнительно-историческим (см.) проверки гипотез. Лит. Штомпка П. Социология социальных изменений М., 1996; Evolution and culture. Ann Arbor, 1960; Parsons T. The evolution of societies. Englewood Cliffs, 1977; Alexander R.D. Darwinism and human affairs. L., 1979; Harris M. Cultural materialism: the struggle for a science of culture. N.Y., 1980; Hallpike C.R. The principles of social evolution. Oxf., 1986. А.Д. Ковалев.
(neoevolutionism) — теоретическая школа, возникшая в середине 20-го столетия и пытавшаяся вновь оживить объяснение социального изменения в соответствии с эволюционными принципами (см. Дарвин; Эволюционная теория ) . Неоэволюционизм получил наиболее сложное в теоретическом плане выражение в работах Парсонса (1964, 1966, 1971), посвященных систематической попытке показать, что функционализм мог бы произвести адекватную оценку социального изменения, а неоэволюционная теория — преодолеть недостатки предшественников. Эволюционизм в 19-м столетии был скомпрометирован тремя принципиальными проблемами: односторонним предположением (см. Однолинейный ) ; неспособностью адекватно определить промежуточные стадии развития между простыми и сложными обществами; моралистским и этноцентристским представлениями о прогрессе . Проблема однолинейности в неоэволюционном подходе решается проведением различия между общим процессом эволюции, понимаемым с точки зрения главных культ урных, институционных или структурных открытий ( языка , письменности, правовых систем, денег, рынков, бюрократии, стратификации и т.д.), достигаемых обществами в разное время , и конкретной эволюцией определенного общества. Развитие подобных крупных достижений (или эволюционных всеобщностей, как называет их Парсонс) играет решающую роль в его подходе. "Всеобщности" увеличивают социальную дифференциацию (см. также Функциональные предпосылки и функциональные императивы ) и, следовательно, "общую способность общества к адаптации". Поскольку эволюционные всеобщности могут быть "заимствованы" или перенесены из одного общества в другое, определенный эволюционный путь какого-либо конкретного общества не обязательно последует за общей эволюционной моделью . Данные понятия позволяют Парсонсу также заняться характеристиками промежуточных стадий социального развития, что достигается посредством использования достигнутой степени структурной дифференциации и видов принятых интегративных (см. Интеграцию и неинтегрированность ) решений. В действительности это эквивалентно числу и видам задействованных эволюционных всеобщностей. Парсонс выявляет пять различных стадий в общем эволюционном процессе , каждая из которых иллюстрируется историческими или существующими обществами. Заключительная стадия — развитого индустриализма — "конец" эволюционного процесса и будущее всех существующих в настоящее время обществ, еще не достигших индустриализации. Решение последней проблемы — получения ценностно-свободного определения эволюционного прогресса — становится очевидным. В схеме Парсонса понятия "прогресса" сводятся к эмпирически определяемой концепции "общей способности к адаптации". Другие неоэволюционные теоретики — антропологи Салинс и Серне (1960) — разделяют тактику использования эмпирически идентифицируемых критериев. Однако они не столько верят в "эволюционную всеобщность", сколько утверждают, что эволюционный прогресс можно измерять путем эффективности эксплуатации обществом энергетических ресурсов в связи с возросшей автономией от факторов окружающей среды и способностью вытеснять и замещать менее развитые общества. Парсонс (1964) уверен в том, что неоэволюционная теория имеет существенные значения для политики развития "третьего мира". Именно здесь становится заметным большинство недостатков его подхода. Путем полемики А. Г. Франк (1969) показывает, что неоэволюционной теории Парсонса или экономической версии, предложенной У.У. Ростоу (1960), недостает восприятия исторической связи между развитием и недоразвитостью . Ведь прогресс "первого мира" ведет к сохранению недоразвитости "третьего мира", несмотря на многовековую подверженность диффузии "западных" эволюционных всеобщностей, ценностным "достижениям" и " универсализму " , подкрепляющим образцы отношений в индустриализованных обществах. Сомнительно также, действительно ли Парсонс преуспел (или же предполагал преуспеть) в создании ценностно-свободной теории социального изменения. Развитие все еще понимается в западных терминах, не способных объяснить ситуацию в странах "третьего мира" и, более того, коммунистического мира. Одной из решающих эволюционных всеобщностей для Парсонса является "демократическая ассоциация " (нацеленная на то, чтобы отделить власть от бюрократических учреждений). Индустриальные общества, пшенные такого политического комплекса , вроде СССР, продолжают тогда быть девиантными или патологическими примерами развития. Таким образом, его подход может легко дать теоретическое оправдание демократическим властям, желающим вмешиваться в дела "третьего мира", где коммунистические движения угрожают установить контроль над государством . Другие важные критические аргументы имеются у Гелнера (1964), Поппера (1957) и Бендикса (1970). См. также Эволюционная социология .